Тарасов
и высота
 В
жизни каждого спортсмена почти всегда наступает момент, когда
он перестает принадлежать себе и начинает быть достоянием
Истории. Это как раз и есть то самое испытание "медными
трубами", на котором ломается куда больше народу, чем
на "огне" и "воде". Максим Владимирович
Тарасов - как раз из тех, кому уже задают вопросы не только
о спорте, но и о политике, о Президенте, о социальной жизни.
И он отвечает толково и обстоятельно. Дает понять, что спортсмен
его уровня становится, как правило, человеком светским. Такого
не застанешь врасплох хитрым вопросом. Но мы и не стремились
задавать вопросы хитрые, наше дело было - узнать, куда идет
легкая атлетика вообще и ее прыжковые дисциплины - в частности.
- Максим, скажите честно, как часто Вы подумываете
об уходе из сектора? И еще - насколько часто Вам задают этот
вопрос?
- В общем, задают. И отвечаю я на него всегда одинаково, притчей
о старушке. Девяностолетней. Когда ее спросили приблизительно
о том же, она ответила: "Хочется - скорее". Потом
подумала и добавила: "Нет, не хочется... Но - надо".
После тридцати пяти лет в секторе уже никто не появляется.
Просто смысла нет. Но еще один олимпийский цикл я твердо намерен
отпрыгать.
- Без Бубки будет проще?
- Скорее, интереснее. Дело в том, что его появление в секторе
иной раз вызывало апатию: он умудрялся, годами не появляясь
в секторе, проходить высоты, допустим, до 5.70, потом заказывал
рекордную высоту и, случалось, побеждал. Вообще не дело, когда
за одним спортсменом зарезервировано первое место.
- Получается, что и Вы считаете Бубку неким мутантом, монстром,
непобедимым феноменом?
- Прыгун с шестом не может быть мутантом (в принципе это относится
ко всем легкоатлетам). Сам Сергей совершенно правильно сказал,
что хороший шестовик должен сочетать скорость спринтера, координацию
гимнаста, резкость прыгуна, хладнокровие стрелка. И все дело
в том, что сам он каждому из этих параметров соответствует
наиболее полным образом. Это - человек, "заточенный"
под шест. В свое время он вполне мог прыгнуть и на 6.20.
- Нужно понимать так, что после его ухода обострится конкуренция
и первое место будет все чаще определяться по сумме попыток?
- Раз на раз не приходится. К примеру, Дима Марков на чемпионате
Мира обошел всех чуть ли не на двадцать сантиметров. А на
Олимпиаде призовые места ниже второго разошлись только по
сумме попыток. Шест вообще куда менее предсказуем, нежели
другие прыжковые дисциплины. Потому явление Бубки стало и
позитивным, и негативным одновременно: с одной стороны расширились
представления о возможностях человека, с другой - каждый знал
этого человека. Какой интерес был для зрителей в том, кто
из нас займет второе место: Гаттаулин, Транденков или я?
- А какая высота, по Вашему, в отсутствие Сергея, будет
гарантированно выводить шестовика в победители?
- Я настраиваюсь на то, что смогу еще прыгнуть шесть метров.
Может быть, на пару сантиметров больше...
- Сейчас в высоту начали прыгать и женщины. Как Вы к этому
относитесь?
- Да на здоровье! Абсолютно положительно. Чем плохо, если
в секторе будет больше красивых людей и разнообразных видов
программы? Легкая атлетика как раз тем и ценна, что никаких
пределов ни для кого в ней нет. Я больше скажу: будущее за
красивыми, праздничными видами спорта. А прыжки (особенно
- высота и шест) - это еще и "закрученные" сюжеты,
это драматургия. Я думаю, лет через двадцать останутся только
те виды спорта, которые привлекают зрителей на трибуны. Остальным
придется влачить существование любительских.
- Но тогда преимущество будет скорее за футболом-хоккеем...
- А у Вас есть желание сходить на футбол? Не самому, а семьей,
с детьми?
- Почему бы нет?
- А, ну да, здесь же Ярославль, народ спокойный. А в столице,
например, не то что на стадион - на улицу в дни футбола люди
выходить боятся. На легкую же атлетику скинхеда и пивом не
заманишь - там нужно во все глаза смотреть, а не с ума сходить.
Ну, и разбираться, конечно...
- То, что в Ярославле народ спокойный, сыграло какую-то
роль в Вашем решении вернуться на родину?
- В первую очередь то, что все приличные тренеры - здесь,
в России (даже если и есть кто на Западе - и те наши люди).
Если детям заниматься спортом, то только в Ярославле.
- А дети тоже уже примеряются к шесту?
- Нет, вряд ли они на это пойдут. Сын весьма неплохо бегает,
а шеста побаивается. Ну, конечно: насмотришься на папу, как
он после каждой тренировки задравши ноги по три часа отдыхает
- поневоле задумаешься. Потому, наверное, в семьях легкоатлетов
бегуны-прыгуны меняются через поколение. Мои родители, например,
бегали...
- Тогда можно предположить, что внука придется назвать
Максимом. С таким именем и такой фамилией ему прямая дорога
будет в олимпийские чемпионы. По прыжкам с шестом.
- Я думаю, что в дедушки меня записывать рано. По крайней
мере до следующей Олимпиады.
А. Кононец,
""СН"
16.11.2001
|
