Ярослав
Рыбаков: "Чемпионом должен был стать один из нас"
 -
Вместе с Ворониным вы преодолевали все высоты с первой попытки.
А что не заладилось на 2,36?
- Предыдущие высоты мне были знакомы. Прыгалось веселее. 2,36
пока не освоена. А еще расслабила близость победы, ведь, казалось
бы, все основные соперники сошли с дистанции. Когда очень
хочется, не всегда получается как надо. Лично мне не хватило
опыта.
- Вас все чаще называют будущей звездой. Не оказывает ли
это особого давления?
- Конечно, ответственность ощущаю. А завоеванная медаль должна
стать хорошим стимулом.
- Вы предполагали, что чемпионом станет Бусс?
- Думаю, не предвидел никто. В этом сезоне он был никакой.
На Кубке Европы я выиграл у него, взяв 2,28. Немец остановился
на 2,18. Не знаю, как он настроился, но мы его проглядели.
Надо было 2,36 брать с первой попытки.
- Когда вы вышли на эту высоту, думали о том, что она на
4 сантиметра выше вашего личного достижения?
- Нет, я, как и в предыдущих прыжках, видел перед собой только
планку. Перед этим у меня была удачная попытка на 2,33, которая
тоже покорилась мне впервые. Мы с тренером планировали такой
результат. Предполагали, что борьба начнется после 2,36 и
настраивались на нее. Правда, думали, что ее возьмут несколько
человек.
- Насколько я знаю, вас тренирует отец. Осложняет ли это
ваши отношения?
- Отец тоже был прыгуном в высоту. Потом, правда, переквалифицировался
в многоборцы. Мог бы добиться в спорте значительно большего.
Мама тоже была мастером спорта международного класса по многоборью,
чемпионка Белоруссии. Но когда встал вопрос, как кормить семью,
отец перешел на тренерскую работу. Стажировку прошел в знаменитой
школе Дьячкова. Если вы обратили внимание, отец корректировал
мои прыжки с трибуны. Без него мне было бы намного труднее.
- Это он помог вам сделать выбор в пользу прыжков в высоту?
- Мне прочили успех чуть ли не во всех видах легкой атлетики.
Хороших результатов добивался в шесте, в длине, тройном. В
барьерах то же самое. В 95-м году мы переехали в Россию, я
как раз перешел в девятый класс. В Ярославле, откуда родом
отец, условия для тренировок были получше, чем в Могилеве.
Тогда окончательно остановился на высоте. В 98-м году был
пятым в первенстве мира среди юниоров. В следующем - третьим
в Европе. В прошлом году выиграл чемпионат России по молодежи.
Теперь-то уж точно знаю, что не ошибся, выбирая высоту
- А как сложились отношения с товарищами по сборной?
- Клюгин всегда искренне готов помочь. Более сложные отношения
с Ворониным. Но стоять с ним на одной ступеньке пьедестала
было приятно.
- Ваш личный рекорд уступает мировому - 2,45 - 12 сантиметров...
- Даже не верится, что здесь, в Эдмонтоне, я победил человека,
которому принадлежит этот фантастический результат.
- Отец никогда не говорил, кого из прыгунов прошлого вы
ему напоминаете?
- Меня часто сравнивают с Ященко. Прежде всего по потенциалу,
который, говорят, этот талантливый, трагически ушедший из
жизни спортсмен раскрыл не до конца. Хотя мы никого не копируем.
Знаю, пока свой прыжок не найдешь, ничего не получится. Серебро
Эдмонтона, надеюсь, ступенька к настоящим вершинам.
- О чем вы больше сожалеете: о недополученных минимум 30
тысячах долларов или о несостоявшейся, но такой близкой золотой
медали чемпиона мира?
- О деньгах я пока не задумывался. Хотя у нас остро стоит
вопрос жилья. Мы всей семьей: мать, отец, я и младшая сестра
живем в общежитии. Очень нужна машина. Хотелось бы джип, в
котором мы с отцом при наших габаритах уместились бы свободно.
А ведь приходилось и в "Запорожце" ездить. Словом,
деньги мы пристроим как надо. Но обиднее, что из рук ускользнула
медаль чемпиона. Об этом еще долго будем сожалеть. Да и сборной
России она бы не помешала.
- Знаете ошибки, которые не позволили получить золото чемпионата?
- Да, возможно, я сделал слишком много разминочных прыжков,
а надо бы больше имитаций выхода к планке. И важно было освободиться
от волнения, даже страха, который увеличивался в обратной
пропорции к числу остающихся в секторе соперников. Думаю,
что настоящее умение контролировать свои действия придет с
опытом. Видимо, его мне больше всего не хватило.
Эдуард Липовецкий,
"СЭ"
10.08.2001
|
